На 3 миллиона тонн выросла добыча угля в Кузбассе в первом полугодии по сравнению с январем—июнем 2011 года. Но принципиально важно, что рост производства не связан ни с какими рекордами.

Теперь в Кузбассе рекордов не ставят, перевыполнение плана не поощряется. Во главу угла поставлена безопасность труда, чтобы из забоя вернулись живыми и здоровыми, а угля современная техника нарубит с избытком.

Так что итоги полугодия подводят одновременно с итогами по травматизму. Работает специальная Кемеровская межрайонная прокуратура по надзору за исполнением законов в угледобывающей отрасли. Угольные прокуроры за полгода привлекли к административной ответственности 378 должностных лиц, сумма штрафов превысила 20 миллионов рублей, в целом ведомство выявило 1400 нарушений законодательства.

А есть еще Ростехнадзор, госинспекция труда, профсоюзы, свои службы производственного контроля. Депремирование и увольнение — первая реакция горного надзора на нарушения ТБ, вернее, правил промышленной безопасности.

И, тем не менее, горняки несут потери.

За полгода погибли 11 человек (как и в 2011), травмировался 191, что значительно меньше прошлогоднего. Но до американских показателей здоровья шахтеров еще далеко. Может быть, потому, что наши люди безжалостны к самим себе, не любят и не берегут себя.

Ведущие угольные компании Кузбасса заключают Соглашения с администрацией области, в том числе берут обязательства по инвестициям. Согласно этим планам, на создание безопасных условий труда угольщики в этом году направят почти 4 миллиарда рублей.

Современная горнодобывающая техника изначально исключает десятки прежних причин возможных травмирования и гибели. На смену горняки заступают после медосмотра, многие медпункты оснащены алкотестерами. Наркоманов выгоняют немедленно. С каждым годом шахты оснащаются новыми системами подземной радиосвязи, поиска, оповещения шахтеров, приобретаются более эффективные средства индивидуальной защиты. На ряде шахт сегодня диспетчер на мониторах видит в режиме реального времени перемещение людей по выработкам.

Неизменным остается только человеческий фактор.

Элементарная халатность, невнимательность, неграмотность. Все как на-гора, только шахта перемножает последствия в десятки раз.

Некоторые думают, что уж с ними-то ничего не случится. Некоторые просто не думают. Собственно, такое поведение ничем не отличается от недисциплинированного поведения водителя на дороге. Только в забое последствия гораздо тяжелее и здесь не уйти на обочину.

…В дни трагедий, хороня погибших, не принято говорить правды. Значит, нужно ее говорить в мирные будни. И вспоминать горькие уроки катастроф. Штрафовать за нарушения, чтоб они не переросли в аварию.

«Все так неоднозначно, — поделился однажды со мной бывший директор шахты. — Вот ко мне ходила вдова погибшего взрывника, пеняла, что мало помогаем. Хотя помогали не меньше, чем другим. Ну, вредноватая женщина, с напором. И однажды я не выдержал, попросил ее быть сдержанней, потому что и я могу рассказать горькую правду, как ее муж нарушил все правила, сделал свою работу так, как ее нельзя было делать вообще. И ладно бы, если сам погиб, но ведь погубил еще одиннадцать человек. И если я их вдовам расскажу, что виной смерти кормильцев был не трагичное стечение факторов природы, а отвратительная убийственная работа твоего Сидора Сидоровича…

Собственно, что от этого изменится, людей не вернешь.

И пока я был директором, никогда у меня жалости к нарушителям безопасности не было. Да, ему кредит надо платить, детей в школу собирать, матери крышу починить. Ничто меня на жалость не брало, лишал премии на сто процентов, переводил на низкооплачиваемую работу, выгонял с работы. Денег ты еще заработаешь, если будешь живой. Пусть тебя жена грызет, дети обижаются, мать плачет, но ты на моей шахте не будешь самоубийцем и убийцей других мужиков…».

Дмитрий Лузянин