Когда я был совсем маленьким ребенком, то, подобно многим сверстникам, очень любил дальние путешествия на поезде. Что может быть лучше: сел с мамой, бабушкой и братом в казавшийся уютным вагон, и несколько дней наблюдаешь за меняющимися пейзажами, дивясь разнообразию ландшафтов необъятной страны. На разговоры о том, что в плацкарте не очень чисто и, бывает, неприятно пахнет, в детстве как-то не реагируешь, не до того — путешествие же!

Впервые я понял, что-то не так, когда увидел выражение неописуемого ужаса на мамином лице в тот момент, когда мы уезжали из Алма-Аты в родную Сибирь. Вагон был не просто грязен, он, очевидно, не предназначался для перевозки существ, считающих себя людьми. Мама взяла у не видящего ничего страшного проводника тряпку, ведро с водой и вместе с парой попутчиков часа три отмывала пассажирские места.

Шли годы, иллюзии советского детства таяли, поезда лучше не становились, мы всё понимали — на самолетах-то вообще творилось порою неописуемое. Приходилось видеть всякое, и терпеть, и надеяться. Ведь когда-то должны были вернуться ощущения детства, хотя бы в одном конкретно моменте, чтобы уснуть с улыбкой на лице под мерный стук колес. Как бы не так!

Скажу честно: с железнодорожной романтикой за последние пять лет сталкиваться не приходилось.

И, когда нам с товарищем выпало на днях ехать в Тюмень, при слове «поезд» он как-то немного напрягся, но я попытался развеять его сомнения. Мол, сейчас-то всё должно быть гораздо лучше: красивые логотипы РЖД, сайт активно действующий, столько денег в футбольный клуб «Локомотив» вкладывают, контракты миллионные со звездами подписывают, дорожат своим реноме и своими согражданами.

Фирменный поезд «Кузбасс» оказался воплощением мечты: улыбчивые проводники, озадачивающая чистота, постоянно поддерживаемая кондиционером температура, возможность помыться в душе и сходить туда, где обычно дикая очередь в любое время в любом месте. Просто Боинг на рельсах.

Из Тюмени большая сибирская делегация возвращалась поездом Москва-Благовещенск.

Мы и наши коллеги из Омска, Новосибирска, Барнаула, Красноярска, Читы, Улан-Удэ на разные временные отрезки оказались пленниками душных, липких, пахнущих постепенно теряющими нормальный облик людьми, стальных капсул. Вопросы, почему не открываются окна, нет стаканов, постоянно закрыт туалет, здесь так же бессмысленны, как невозможна улыбка на лицах измотанных проводников.

Я понимаю, что не открываю «Америк», особенно для тех, кто постоянно «в теме». Но, если мы, наконец, пришли к тому, что разница в стоимости билета равная 1000 рублей способна кардинально менять ситуацию, то почему бы не сделать это единым стандартом? Возможно, буду резок, но обратный билет вообще не должен был стоить нам денег или стоить столько, сколько каждый, в силу своей сознательности и желания забыть о благах цивилизации, готов заплатить.

Сейчас многие музыканты, выкладывая альбомы в сеть, предлагают слушателям скачать их и оценить, перечислив столько денежных средств, сколько считают нужным. Чем не пример для РЖД? Все равно Локомотив ничего не выигрывает, как и многие из тех, кто стоически, на безальтернативной основе перемещается по стране в прицепленных вагонах без спасительного ярлыка — «фирменный поезд».

Максим Кусто