43 полевых сезона Василия Яворского

Он родился 29 декабря по новому стилю и 10 января — по старому. Получается, то ли в 1875-м, то ли в 1876-м. В энциклопедии указаны оба года. Прожил Яворский без малого сто лет, окончив жизнь весной 1974-го. А наработал за это время столько — на два столетия хватит. И на целую геологическую партию.

Всё в той же энциклопедии про него четыре строчки: мол, геолог и палеонтолог. Труда по «палеонтологии стромапороидей» (мне сложно было понять, что это такое, и еще более сложно будет объяснить, поэтому примите на веру — пятитомник насчет стромапороидей суть классика науки). Еще труды по геологии угольных месторождений, главным образом Кузбасса, где Яворский провел 43 полевых сезона.

В книжке «Исследователи Кузбасса» есть фотокарточка, где Яворский снят белобородым старцем на фоне скал и речки.

Речка, судя по надписи выцветшими чернилами, — хорошая знакомая Бельсу, что шумит с Поднебесных Зубьев. А сам старец глядит сурово, спина прямая, и видно, что на ногах стоит твердо.

Начинал он жизнь 18-летним погрузчиком угля на Домбровских угольных копях. Вспомним литературу — правилом для тогдашней русской технической интеллигенции было несколько лет походить в «нижних чинах». Строитель Транссиба Гарин-Михайловский сначала отъездил кочегаром и машинистом на паровозе, а потом уж стал строить ветку на восток и писать книги. Будущий геолог Яворский тянул свою рабочую лямку под землей. И весь его недельный шахтерский заработок (45 копеек за смену) уходил на хлеб с селедкой и картошкой да на чай с сахаром.

Потом Горный институт в Петербурге. Учился долго — целых семь лет. И научился многому.

Потому что учителем у него был Леонид Иванович Лутугин. Тот самый, который привел за собой целую группу молодых исследователей — Павла Ильича Бутова, Александра Александровича Гапеева, Авенира Авенировича Сняткова, Семена Васильевича Кумпана. И, понятно, Яворского.

Процитирую официальное прошение Яворского на императорское имя: «Желая поступить на службу Вашего Императорского Величества по Горному ведомству, с зачислением по Главному Горному Управлению и откомандированием в распоряжение Директора Геологического комитета всеподданейше прошу: дабы повелено было сие прошение мое принять и меня вышепоименованного на службу по Горному ведомству определить…», — специально цитирую, чтобы подчеркнуть роль геолога для России начала века, которого брали на работу индивидуально и по специальному решению главы государства.

Правда, и дело, на которое замахивался Геологический комитет, было государственно и общенационально важным. В сущности, закладывался базис развития России на сотни лет вперед. Это было завершение геологической съемки всего Алтайского округа, «имеющей целью объединить и проверить все предыдущие наблюдения», — так было сказано в секретной записке, сопровождавшей проект исследований.

А они, эти наблюдения, начинались открытой Михайлой Волковым Горелой горы близ Верхотомского острога.

Через много-много лет, в середине прошлого века, в наших краях побывал великий путешественник и геолог Петр Александрович Чихачев, определивший границы Кузнецкого каменноугольного бассейна и давший ему нынешнее, всемирно известное индустриальное имя. Работу Чихачева продолжили Щуровский, Краснопольский, Державин, Соколовский, Брусницын, Венюков и многие другие.

Наконец, с 1894 года начался главный этап исследования Кузбасса, совпавший с биографией Яворского. И ставший основным содержанием его жизни. Вспомним грандиозный проект советского времени — Урало-Кузнецкий комбинат. Яворский являлся одним из его создателей — за ним числится разведка угольной базы комбината.

Каждый этап исследовательской работы Яворского был сделан тщательно и добросовестно и всегда отмечался успехом. За труд «Кузнецкий каменноугольный бассейн» его удостоили премии имени Пржевальского. Это было в 1927 году. Спустя восемь лет, в 1935 году, он был удостоен научной степени доктора геолого-минералогических наук gonoris causa, то есть без защиты диссертации.

После войны, в 1946 году, он получил Сталинскую премию — так оценило государство его труды, что подчеркивает факт — и в эту нелегкую пору геология оставалась, как и при императоре, важнейшей стратегической заботой «отцов нации».

Кстати, диплом сталинского лауреата нынче хранится в запасниках областного краеведческого музея, в фонде Яворского — скромная красная папка с выдавленными из латуни портретами пролетарских вождей, внутри лист мелованной бумаги с красным факсимиле Сталина и невнятной подписью какого-то, почившего в Лете управделами.

Сталинская премия — следствие глубокого изучения группой Яворского Прокопьевско-Киселевского угольного района, ставшего основным поставщиком кокса для Кузнецкого металлургического комбината, то есть для обороны. Вспоминают, что именно Яворский заложил шахты «Коксовая» и «Чертинская» — взял и ткнул пальцем в карту-километровку: вот здесь, мол, стволы и бейте. Он же наметил контуры будущего угольного разреза «Красный брод».

Кстати, Яворского с Прокопьевском связывало очень многое. Сильно подружились они с Павлом Михайловичем Елькиным. Бывший горняк, Елькин служил в геологической экспедиции кучером, возил самого начальника на лихих конях. А Яворский, напомню, сам в подземной упряжке ходил, и стали они как бы родней. Позже Яворский назначил своим наследником внука Павла Михайловича — прокопьевского учителя Михаила Георгиевича Елькина, известного краеведа, раскопавшего все окрестные курганы с древними захоронениями и фактически создавшего городской музей.

Через Елькина и через кемеровскую музейщицу Оду Николаевну Баронскую архив и библиотека Яворского попали к нам в Кузбасс и сегодня хранятся в специальном музейном фонде.

После Сталинской премии был орден Ленина — им геолога наградили за детальное исследование Южного Кузбасса, за Томусинский район, где он открыл в свое время высококачественные коксующиеся угли и где выросли сегодня города Междуреченск и Мыски. Шахту «Распадская» или действующие тут разрезы, любой из них, правильнее было бы назвать именем Яворского.

Позже, будучи уже семидесятилетним и отойдя от полевых исследований (а прошел он пешком или по реке, бечевой и сплавом буквально весь Кузбасс, все его горные террасы и речки — от Барзаса до Терсей, от Кии до Мрассу и от Ини до Бельсу), Яворский занялся «чистой наукой» — обобщением своих палеонтологических исследований, за которые — уже 80-летним был удостоен лауреатства премии имени Карпинского. И уж в совсем преклонном возрасте, 95 лет от роду, Яворский был награжден званием Героя Социалистического Труда. По-видимому, это старейший Герой в истории Советского Союза.

До последних дней Василий Иванович Яворский сохранял свежесть ума и здравость поступков. Буквально накануне кончины он посылает музейщице Оде Баронской открытки с поздравлениями с праздникам и просьбами высылать вновь вышедшие из печати книги по краеведению Кузбасса. Даже к смерти старый геолог готовился с толком и тщанием. В Горном институте, где он до последних дней числился по кафедре минералогии, у Яворского был кабинет и чуланчик, а в чуланчике стоял большой камень из черного лабрадора — суровый профессор самолично заготовил его себе на будущую могилку и время от времени протирал от пыли. Происходил этот ритуал с угрюмыми шуточками, и все это вкупе с живым классиком отечественной геологии, было институтской гордостью и неисчерпаемым кладезем студенческого острословия.

Похоронили Яворского на Волковом кладбище в Ленинграде. Могила его рядом с могилой Учителя — Лутугина. Пригодился и черный лабрадор. В заключение несколько цитат.

«Кузнецкий прогиб Яворский считает уникальным образованием Алтае-Саянской складчатой области, унаследовавшим план кембрийской геосинклинали, распространившейся на огромной территории», — группа авторов академической биографии Яворского.

«В. И. Яворский с присущей ему неутомимостью… параллельно с исследованиями в Кузбассе продолжил работы в Донецком бассейне, занимался изучением Канско-Ачинского и Минусинского бассейнов. Он также консультировал разведочные работы в Партизанском и Раздольненском бассейнах, на Ишиме, в районе нынешнего Целинограда», — из некролога в журнале «Советская геология».

О Яворском коллеги говорили, что нет уголка в Кузбассе, где бы не ступала его нога. Это человек, которому мы обязаны свои настоящим — недрами, из которых мы черпаем свое благосостояние. И за счет которых будем жить еще долго.

Василий Попок

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов публикаций