Иностранцы в Сибири

На днях из поезда Москва—Владивосток исчез и тут же нашёлся на станции Сбега пьяный в дым 32-летний француз. Практически босой (в носках), в лёгких штанишках и маечке. Мороз между тем стоял нефранцузский: около двадцати градусов ниже нуля.

Гость Сибири не успел замёрзнуть — его тут же обнаружила милиция (о неожиданном исчезновении иностранца сообщил начальник поезда), в вытрезвитель, однако, не посадила (в ближнем городке Могоче его просто нет), но, идентифицировав Шарля Бартолина по случайно оказавшимся при нём водительским правам (остальное «прихватизировал» собутыльник с криминальным прошлым и настоящим), обогрела, накормила и выдала бэушный милицейский бушлат. А также сапоги и шапку.

Сейчас француз находится в консульстве своей страны в Екатеринбурге.

Вроде бы готовится, восстановив документы и банковские карточки, снова изучать сибирский маршрут — он сотрудник туристической фирмы, осваивающей наши края.

Похоже, такого свойства милые приключения в обозримом времени станут привычными для сибиряков. Во всяком случае, мы уже не воспринимаем как экзотику не известного гражданства байкеров, мчащихся на своих страшных машинах чёрте куда, бродящих по сибирским горам и плавающих по водам «немцев» (буквально — немых в смысле русского наречия), как это было совсем недавно, в девяностые и нулевые.

Гости тоже помаленьку привыкают к нам. Уже не называют солёненькое сальцо «свиным жиром» и не покупаются на сказки, мол, в «сталинскую эпоху» при строительстве Чуйского тракта погибло пять миллионов народу, а при строительстве Колымской трассы все двадцать пять.

Но, конечно, иногда мы при виде иноземцев испытываем некоторый шок.

Недавно зарубежные кинематографисты, путешествующие Транссибом и берущие интервью у любых местных, кто захочет говорить (охотно беседуют перед камерами разбитные рыночные торговки), заявились в томский Дом учёных в валенках с галошами — это их так обули по совету ихнего культурного ведомства.

Кстати, наивные кинематографисты имели в планах съёмки медведей — типичных, по их мнению (правильному, конечно), представителей сибирской фауны. Только никто не сообщил им о само собою разумеющемся — о том, что сибирские медведи не субтропические панды, они имеют обыкновение впадать в зимнюю спячку, и такое открытие стало шоком уже для гостей.

Ну, и, конечно, всё равно живы усвоенные невесть где представления о том, что можно, а чего нельзя в России и Сибири. Например, по представлениям некоторых иностранцев нельзя улыбаться первым встречным на улицах — русские, мол, могут это воспринять как насмешку и полезть в драку.

И алкоголь иностранцы переносят по-иному.

По-своему. И пьют они не так. И в пьяном виде совсем другие. Например, один из наших, случайно, по пьяне, выпав из поезда на сорокаградусном морозе (дело случилось на перегоне Красноярск — Иркутск, где-то около Тулуна), не поднял руки вверх и не стал замерзать, а кинулся догонять поезд.

Бежал двадцать километров и, представьте себе, догнал на станции. Мог бы так поступить француз?

Риторический вопрос.

Семён Кайгородов Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения авторов публикаций